Ты голос мой услышь

O спектаклях про детей, подростков и родителей на ХХII Фестивале театров малых городов

В Сыктывкаре, столице Республики Коми, прошел ХХII Фестиваль театров малых городов России, организованный Театром Наций при поддержке Министерства культуры РФ. В программу фестиваля, искусно отобранную экспертами, вошло 15 спектаклей. Несмотря на разность материала и режиссерских решений, в большинстве своем они обнаруживали схожие темы, говоря через прошлое и будущее о сегодняшнем дне.

Сквозной темой стала память – семьи и рода, а также возможность говорить и слышать друг друга. Многие постановки обращались к отношениям внутри семьи, подсвечивая отчаянное желание героев найти язык для общения с самыми близкими, осознать себя через происхождение.

Гореть, чтобы светить

Фестиваль открылся спектаклем «Лампочки» Театра «Мастеровые» из Набережных Челнов. В пьесе Анастасии Малейко внутри семейной бытовой истории прячется масштабная философская проблема, и задача постановщика – найти выход из плоскости частного к глобальному. Режиссер Никита Марков сводит семью у большого обеденного стола, только усесться за него вместе они никак не могут – мешают давние непроговоренные обиды. Родственники явно не готовы к прямому диалогу, а потому каждый прячется, кто за что в силах.

Евгения Яковлева в роли Бабки создает узнаваемый образ человека, запретившего себе быть счастливым ради других. Внутри нее огонь, который она постоянно тушит сама, не позволяя тому разгореться. Деду (Евгений Федотов) рядом с ней удобно чувствовать себя ребенком, что вовсе не мешает при воспоминаниях о прежних успехах мгновенно снимать эту маску и превращаться в мужчину, в которого хочется влюбиться.

Единственным осознанным и по-настоящему взрослым в семье оказывается внук (Николай Смирнов), принимающий особенности каждого человека в этой квартире, в том числе закидоны матери и ее молодого мужа. Смирнов играет включенное спокойствие, его герой – маленький Будда, невозмутимо размышляющий над дилеммой: как не сгореть быстро, но и не тлеть, прячась от себя. Этим вопросом он заражает девушку Машу (Виталия Борисова), в ней, тихой и скромной, чувствуется сила и глубина. Дети здесь – надежда на свет.

Для героя важна музыка – четыре ноты «песни про безумный бриллиант» Pink Floyd, классика, которую мать обзывает старьем. Ощущение себя через музыку свойственно многим молодым героям спектаклей фестиваля. Музыка не столько как протест, но попытка выстроить диалог с другим и найти внятные слова для собственных чувств

Особенно мощно этот мотив звучит в спектакле «Дальше танцуйте сами» Нового Молодежного театра из Нижнего Тагила. Постановка Елены Павловой по пьесе Саши Тюжина «Серафима», созданной в рамках лаборатории «Своя территория», о тяжелом проживании горя и обретении силы в самой себе. Пьеса встала бы в один ряд с подростковыми текстами про буллинг и потерю близкого, но режиссер придумала ход, выводящий ее из плоскости бытового. Все действие происходит будто в сознании главной героини, переживающей травму в острой фазе.

Большую часть сценического времени Сима (Анна Павлова) проводит в движении, непрестанно танцуя под Курару, Джинсы Тарковского, Muse – плейлист спектакля создавался на основе песен, присланных подростками-участниками лаборатории. Пубертат – ревущая энергия внутри, которую не остановить, порой она заставляет делать и говорить не то, что хочется. В непрерывном движении важно найти точку спокойствия, и конечно, она не в кабинете психолога и не на кухне с матерью, но в диалогах с теми, кому доверяешь.

Одна из них – рядом с Корнеем (Никита Захаров), подчеркнуто странным парнем. Герой Захарова – надежный и устойчивый, удивляющий нормальностью среди коллекции типажей старшеклассников. Трепетная, хрупкая влюбленность – как остановка в головокружительном танце, якорь, позволяющий ненадолго перевести дыхание. Однако обжигающая нежностью сцена первого поцелуя – не гарантия того, что любовь станет спасением. Героине предстоит долгий путь, чтобы найти опору в себе.

Интересно, что связь поколений не работает через музыку и здесь – герой «Лампочек» слушал непризнанный мамой Pink Floyd, на футболке Симы – Doors, песня Джима Моррисона тоже звучит в спектакле. Но в контрапункт всем пристрастиям дочери мама (Екатерина Прозорова-Лель) в забвении усталости отчаянно поет «Зимнюю вишню» Анжелики Варум. Второй акт спектакля – дискотека для зрителей, где в общем танце с актерами можно сбросить накопленные эмоции.

Послушайте – еще меня любите

Музыка как способ коммуникации работает в спектакле «Волчок» Городского драматического театра Шарыпово. Режиссер Снежанна Лобастова ставит пьесу Василия Сигарева в том числе и о тотальной невозможности диалога между самыми близкими людьми.

Для шестилетней девочки вернувшаяся из колонии мать – мифический персонаж, что вдруг стал явью. Героиня Таи Ивановой и выглядит сказочно: на высоченных каблуках, в ярком платье-пеньюаре, с короной на голове – то ли морская ведьма, то ли сошедшая с экранов звезда. Актриса играет не нелюбовь, а животный страх перед непонятным, незнакомым существом. Девочка же (Татьяна Курченкова) в белой футболке и черной шапке лишена признаков пола и возраста, по-детски открыта, резка и ломана, ее большие глаза смотрят на мать с обожанием.

Свой бледный одинокий мир она раскрашивает роскошью миллиона алых роз. В репертуаре девочки, замотанной в покрывало – песни молодой Аллы Пугачевой, где страсти и эмоции бьют через край. Это музыка вовсе не детская, подчеркнуто взрослая, ребенок поет, пытаясь привлечь внимание матери, ведь сказать словами нельзя, невозможно – никто не научил, не показал на своем примере. Зато петь, представляя себя примадонной, можно сколько угодно, вместо микрофона в чупа-чупс, подаренный очередным маминым ухажером. Мужчины (Сергей Юнгман) меняются как в хороводе, лишь переодевая карнавальные маски: то лис, то свин, не различить – бьют и пьют одинаково.

Коммуникация матери и дочери не складывается ни вербально, ни тактильно. Девочке необходимы материнские объятия и прикосновения, она с восхищением трогает ее волосы и платье, но та касается дочери только чтобы оттолкнуть. Для женщины телесный контакт – насилие и боль. В одной из сцен мать сдается, вручает дочери – не себя, а свое тело, обмякшее, не способное обнимать и гладить.

Тема способности говорить и быть услышанным становится ключевой в спектакле «Ва-ва» Петра Незлученко в Березниковском драматическом театре. Чтобы рассказать историю о слепоглухой девочке Элен Келлер и ее учительнице Анни Салливан режиссер не берет пьесу Уильяма Гибсона «Сотворившая чудо». Драматург Светлана Баженова создает свою на основе книги Келлер «История моей жизни» – получается острый, хлесткий, очень ироничный текст, в котором находится место и лирике.

В тоталитарной семье Келлеров голоса лишены все, особенно женщины. Анни поневоле становится семейным психотерапевтом и вынуждена выслушивать обиды и мечты домочадцев, потому что высказаться им больше некому. Все здесь дрессированы быть удобными, но не имеют права на открытый диалог. Это история и про женщин, что сражаются ежедневно и не могут уйти в отставку, отправиться на покой. Обучая Элен, Анни спасает не только девочку, но и себя, получая через нее право голоса и возможность быть услышанной. Финал спектакля опрокидывает привычный восторженный пафос, предлагая свою версию того, чьи же мысли звучат в «Истории моей жизни».

«Я хочу, чтобы ты говорила», – фраза учительницы адресована не столько глухой Элен, сколько самой себе. Весь путь Анни – череда страданий и боли, но Анастасия Козьменко играет шумную и витальную женщину, способную найти общий язык с кем угодно, язву, отстаивающую свои границы, все понимающую про свое шаткое будущее. В дуэте с Марией Сидоровой они демонстрируют филигранное актерское мастерство, где нескончаемая сцена драки превращается в изысканный танец.

За которым — исполненье надежд

Спектакли фестиваля развивали и удваивали темы друг друга, порой цитировали буквально и неожиданно: в гоголевской «Шинели» вдруг звучал сигаревский «Волчок», «Алтынчеч. Наследие» и «Перевал Дятлова» роднились общими фразами. И «Перевалов» было два, и оба про молодых отважных людей, бросивших вызов силам природы. Один «Перевал» – фантастический, по мотивам первой части повести Кира Булычева «Поселок». Второй – «Перевал Дятлова», основанный на документальных материалах.

История тургруппы Игоря Дятлова в общественном сознании давно превратилась в щекочущий нервы детектив и продолжает порождать гипотезы относительно гибели команды. Режиссера Александра Сысоева и команду Серовского театра драмы им. Чехова в спектакле «Перевал Дятлова» интересует не смерть, а жизнь. Постановка снимает пафос масскульта и пытается реконструировать поход в мельчайших деталях.

Драматург Ирина Васьковская при создании пьесы опиралась на дневники, письма, фотографии и документы, касающиеся дела. При подготовке к спектаклю театр провел серьезную исследовательскую работу: маршрут группы пролегал мимо Серова, и удалось отыскать людей, встречавшихся с дятловцами в 1959 году. Спектакль вообще очень внимателен к документу, в нем бережно собраны не только факты, но и предметы: на сцене лыжи, сигареты, шапки, свитера тех лет, принесенные в театр зрителями, – вещи живые, каждая с историей.

Спектакль показывает не героев, но обычных людей, которых ждала необычная смерть, потому принципиально, что у ребят здесь имена, а не фамилии. Режиссер подробно выстраивает отношения между членами команды, лихо сыгранными молодой и отважной труппой Серовского театра. Слов они говорят много, но высказать действительно важное и личное прямо не могут: любовь, ревность, стыд, – все это читается во взглядах, жестах, случайных касаниях, по партитуре сработанных на крупных планах.

Люся, героиня Софьи Беловой, улыбчивая и звонкая, неумело скрывает свои чувства к Игорю, мечтая быть раскрытой. Зина (Александра Поликарпова) напротив томится от романов и поклонников, угрюмо погруженная в себя. Игорь в исполнении Даниила Яхамова – тихий лидер, он молчалив и сосредоточен, спокойно улыбается, глядя на свою команду. Внутренний азарт вырывается только ближе к восхождению, у подножия горы он становится словоохотливым, живым. Романтик оттепели, он неоспоримо верит, что человек способен преодолеть все.

Лаконичная сценография (художник Владимир Кравцов) усиливает ощущение надвигающейся катастрофы: реальность трескается, уступая место хтони, а после и буквальной дыре в декорации. Но это потом, а пока – увлеченные беседы и споры не о походе и предстоящих трудностях, а о любви, природе и планах на будущее. Искрит сам воздух – пылкостью к жизни, щемящей нежностью молодости, где есть место любованию звездами, восторгу от узнавания новых песен и безудержным танцам до утра. Смерть шла за ними по пятам, и догнала. Но мы можем запомнить их такими – увлеченными и счастливыми.

О необходимости сохранения памяти говорит и «Перевал» Няганского ТЮЗа в постановке Дмитрия Крестьянкина. Роман Кира Булычева – о потере корней и родовой памяти, где знание становится последним убежищем перед лицом забвения.

Сценография Шуры Мошуры работает в спектакле на контрасте с текстом: если речь героев полна фантастических описаний, то пространство вокруг мертво и механистично. Территория другой планеты, на которой выросло новое поколение, враждебна и пуста, это безжизненное техногенное болото – сцена завалена гофротрубками, лабиринтом сцепленными друг с другом.

Героям этого спектакля удается дойти до перевала. Экран, служивший подобием платоновской пещеры с блуждающими тенями, становится прозрачным, обнажая сохраненные артефакты цивилизации. За ним космический корабль с настоящими предметами: там находят погремушку, люльку, красные туфли, бутылочку с недопитым много лет назад молоком. Во весь экран, поражая воображение внезапной сменой, расцветает грандиозный витраж, полный линий и свободы полета, созданный не природой, а человеком.

Материальность делает прошлое реальным, превращает сказку в настоящее. Для детей, знавших мир лишь по карандашным рисункам, это первая встреча с подлинной историей. Момент откровения, когда тени обретают плоть.

Я буду петь голосами моих детей

Вопрос сохранения памяти рода продолжается в спектакле «Инстинкт самосохранения» Руслана Маликова в Таганрогском Камерном театре. В основе документальной пьесы Маргариты Кадацкой – вербатим и «дневник М.З. Ананьева, найденный в городской библиотеке г. Новочеркасска».

Это не только оглушающая история расказачивания, переданная через фрагментарную биографию одной семьи и станицы, но и путь обретения идентичности. В хронику героя столетней давности встраивается текст из сегодня – актриса Людмила Илюхина отправляется в близлежащие к Таганрогу деревни за материалом для лаборатории. Среди разрозненных рассказов местных она узнает, что и ее семью коснулась трагедия, и стыдливо осознает, что ничего про эту часть своей биографии не знает.

В спектакле «Родительский день» режиссера Дмитрия Огородникова в Камерном театре «Доминанта» из Губахи история семьи просвечивает через современную драму непонимания. Роуд-муви по пьесе Алексея Еньшина о матери и взрослом сыне, что отправились по кладбищам навестить родственников, превращается в историю принятия и прощения не только друг друга, но и себя.

События выстраиваются как цепь ритуалов, потерявших смысл: у могилы принято посидеть, но никто не понимает зачем. Так же и в диалогах обычай заменяет проговаривание: есть шаблон «как надо», список стандартных вопросов, из которых не складывается искреннего разговора. К финалу умершие родственники окружают героев, но именно неудобные вопросы о них помогают матери и сыну наладить диалог. Блестящий дуэт актеров Елены Шарантай и Василия Цаплина существует удивительно точно, двигаясь от едкой иронии до пронзительной тоски по невысказанной друг другу любви.

Фотографии предоставлены Театром Наций