Инклюзией у нас называют любое искусство, в которое вовлечены люди с инвалидностью. Для меня это не совсем так или даже совсем не так. Безусловно, участие человека с инвалидностью тут ключевое и без него никуда. Но лично для меня важнее всего момент собственно инклюзии, то есть включенности, сотрудничества людей с инвалидностью и без, их диалога и взаимообмена. А это значит, что самое главное в инклюзии не просто участие, но соучастие, интеграция, творческое и прочее взаимодействие. До такой подлинной инклюзии нам всем еще как до неба, ведь большинство инклюзивных проектов по-прежнему создаются, управляются, исполняются и поддерживаются людьми без инвалидности. И тут совершенно неважно, чем они при этом руководствуются: гуманитарными соображениями, ощущением миссии, личной выгодой или карьерными интересами, – важно, что они принимают решения и действуют извне, находясь не внутри ситуации, а снаружи, зачастую не представляя реальных потребностей и реальных нужд своих так называемых «благополучателей».
Однако попадаются и исключения из общего правила, и именно о них хотелось бы написать в статье об инклюзии и подростках. Тут первым на ум приходит Дмитрий Крестьянкин, ученик Юрия Красовского, петербургский режиссер, который много и плодотворно работает с подростками, в том числе с теми, кого называют «трудными». Начинал эту работу Дима еще с подопечными приюта «Жизнь». Вместе с ними на первом фестивале горизонтального театра, прошедшем в Петербурге в 2017 году в рамках офф-программы фестиваля «Новый Европейский Театр», он показал спектакль «Зеркало», где документальные и далеко не всегда счастливые истории реальных подростков чередовались с актуальными новостями с сайтов информагентств. Инклюзия в лучшем смысле слова в спектакле, к слову сказать, была не просто заявлена, а определяла формат: личным со сцены делились не только подростки, но и режиссер, продюсер, волонтеры. А еще спектакль постоянно менялся, так как истории можно было рассказывать разные, к тому же обычно они звучали не от первого лица, а в пересказе, что минимизировало травматизм и болезненность.
Чуть позже Крестьянкин поставил еще один спектакль с участием подростков – «Картины моей жизни» воспитанников Центра содействия семейному воспитанию № 12. Правда, на сей раз основой сюжета стали не новостные ленты, а живописные полотна, отталкиваясь от которых ребята вместе с режиссером сочиняли свои истории. Спектакль, к сожалению, был сыгран всего однажды, но уже следующий проект Крестьянкина стал настоящим хитом. Речь о масштабной «Одиссее 2К19» благотворительного фонда «Подари мне крылья», Социально-Художественного театра и театра-фестиваля «Балтийский дом», которая жила долго и даже стала победителем первого Форума-фестиваля социального театра «Особый взгляд». Два профессиональных актера и двадцать подростков, как и положено по законам эпического жанра, искали в спектакле Дом и иногда даже обретали его, а строки Гомера на экране чередовались с монологами, воспроизведенными в режиме реального времени. Этот простой ход из документального театра начала 2000-х работал безотказно: зрители в Воронеже и Питере, Казани и Нижнем Новгороде (куда ребята поехали с гастролями как победители первого «Особого взгляда») стоя аплодировали подросткам с инвалидностью и детям из неблагополучных семей.
Помимо популяризации их творчества и разговора о сиротстве немаловажной здесь оказалась и тема социальной абилитации, к которой мы все так стремимся и о которой так много говорим в контексте инклюзивных проектов: многие из ребят впервые летели на самолете и ехали на поезде, жили в гостинице и ели в ресторане, да и просто путешествовали, так как никогда прежде просто не выезжали за пределы Петербурга. И для меня это как для куратора тех гастрольных поездок было не менее важно, чем овации и телерепортажи (хотя они, конечно, тоже необходимы). А Дима после успеха их общей «Одиссеи» не оставил стараний и продолжил работу с ребятами, на сей раз выпустив гомеровскую «Илиаду», с той же группой подростков отрефлексировав тему войны в современных условиях. Новый спектакль, может, и не стал таким же успешным (отчасти этому помешала внезапно наступившая пандемия), но и менее громким его не назовешь: один показ на главном российском фестивале детского театра «Арлекин» чего стоит.
Теперь к Крестьянкину в проекте «Теплый дом» присоединился еще один молодой режиссер, давно работающий с подростками, тоже выпускник РГИСИ, правда, другого мастера, Анатолия Праудина. Тимофей Ткачев, еще будучи студентом, участвовал в российско-немецком социокультурном проекте «Zwischenraum/Цель визита», который объединил подростков из России и Германии с опытом миграции: более полугода под руководством Михаила Патласова и Анны Юнышевой они вместе с группой кураторов участвовали в театральных тренингах и семинарах, проходивших параллельно в Санкт-Петербурге и во Франкфурте-на-Майне, чтобы в итоге выпустить совместный спектакль на Новой сцене Александринского театра. В 2020-2021 годах Тимофей вел театральную студию на английском, а в 2021 вместе с Романом Александровым – еще одним специалистом по театру с участием подростков – ездил делать летний театральный лагерь в далекую деревню под Саратов. Сейчас в фонде «Антон тут рядом» с профессиональными актерами и подростками с расстройством аутистического спектра он ставит спектакль под рабочим названием «Революция повседневности» (кстати, опен-колл на участие в этом проекте еще открыт).
Упомянутый выше Роман Александров тоже много работает с подростками, в том числе с инвалидностью. Начинал он в берлинской Panke-Schule, потом сотрудничал с одним из петербургских детских домов вместе с командой театрального проекта «Время Жить», а в 2011-2014 годах делал спектакли в социальном приюте «Транзит». С прошлого года Роман также сотрудничает со студией «Да», где в его группе есть девятнадцатилетний колясочник, и с Центром содействия семейному воспитанию №7. Во время своего сотрудничества с «Упсала-Цирком» он также работал над инклюзивным спектаклем, где участвовали подростки из «обычных» цирковых групп и ребята из «Пакитана» – специализированного инклюзивного центра, который уже много лет существует на базе единственного в России цирка для хулиганов. Именно в «Пакитане» были поставлены такие прогремевшие на всю страну спектакли, как получивший «Золотую маску» «Я Басе» Яны Туминой и появившиеся в результате совместной поездки в Грузию «Сны Пиросмани» Ларисы Афанасьевой. На праздники Роман, задачей которого было найти идею, вдохновить детей и команду, организовывал для ребят с ментальной инвалидностью и без совместные квесты и шествия. Сам он говорит, что ему было важно, чтобы дети научились понимать и взаимодействовать с собой, другими людьми и миром и что именно это лежит в основе любого социального проекта, и спектакли – это «апогей взаимодействия, а не результат насилия и дремучего непонимания, что именно нужно человеку в том или ином возрасте». Сейчас он вместе с Педагогическим объединением ВСЕ ДЕЛА занимается проектом «Прогулы» и работает с подростками в Себежском специальном учебно-воспитательном учреждении закрытого типа под Псковом. Кроме того, с декабря 2020 он работает над спектаклем «Пацаны» в Центре Святителя Василия Великого, который помогает подросткам, оказавшимся в конфликте с законом. А «Упсала-Цирк» продолжает давно начатую линию социальной и инклюзивной работы в новых спектаклях, таких как «Перья» и «Рондо».
Но не Петербургом единым жива инклюзия с участием подростков в России. Так, в Нижнем Новгороде уже больше тридцати пяти лет существует театр «Пиано», которым руководит заслуженный работник культуры России, Лауреат государственной премии Президента Российской Федерации Владимир Чикишев. Поклонник концепции «театр-дом», он создал быстро ставший знаменитым театр в Нижегородской школе-интернате для глухих детей, чтобы помогать творческой реализации и социализации своих учеников. И постепенно театр обрел всемирную известность, а его спектакли в самых разных, сменяющих друг друга составах, объездили полмира. За свою многолетнюю историю «Пиано» стал участником более 80 международных театральных фестивалей и организовал около 100 социокультурных проектов, в том числе международный театральный инклюзивный фестиваль «Пиано-Fеst» и несколько театрально-педагогических конференций и лабораторий. Сейчас «Пиано» начинает творческую коллаборацию с местным ТЮЗом, регулярно приглашает на свою площадку специалистов по инклюзии для проведения тренингов и открытых занятий и все так же время от времени играет свои самые популярные спектакли, в том числе знаменитые «Крылья для клоунов».
Другой уникальный инклюзивный проект вот уже пять лет работает в Екатеринбурге, причем большую часть этого срока на базе «Ельцин Центра». Называется он #ЗаЖивое и занимается театральными практиками с участием профессионалов и людей с ментальной инвалидностью, среди которых немало подростков. Его инициатор и куратор, руководитель инклюзивных программ «Ельцин Центра» Елена Возьмищева постаралась сделать коллектив максимально горизонтальным и постоянно расширяет фронт работ: помимо театральных занятий, которые ведут режиссер Дмитрий Зимин и актеры екатеринбургских театров, #ЗаЖивовцы занимаются социальным танцем, придумывают онлайн-проекты, организуют выставки и неустанно сочиняют. Неслучайно в их небольшом помещении на территории ЕЦ царит удивительно свободная, непринужденная обстановка, они не соревнуются и не конкурируют. Более того, и ребята, и их тьюторы нацелены скорее на процесс, чем на результат, поэтому и текучка тут меньше, чем в других подобных коллективах, и атмосфера живая и позитивная.
Из московских же команд, которые активно работают на территории инклюзии, в том числе подростковой, стоит назвать кино-театральный проект «Взаимодействие», который занимается социальной и творческой абилитацией людей с синдромом Дауна. Сейчас в коллективе двое подростков 16 лет, Евсения и Антоний, который пришел совсем недавно. Спектакли «Взаимодействия» («Безграничные диалоги», «Бу», «Хочу быть как», «Елка в комнате», «Я танцую») играют в Новом Пространстве Театра Наций и в ЗИЛе, а фильмы показывают на Первом канале (именно там в марте 2020 года состоялась премьера документальной лирической комедии «Съесть слона», которую благодаря этому увидели десятки тысячи зрителей). Особенно радостно, что даже после отъезда из страны основательницы и идеолога проекта Маргариты Ребецкой, его деятельность не прекратилась.
Хочется верить, что со временем подобных частных инициатив в столице станет больше, и коллективы, которые давно и плотно занимаются инклюзией (такие как Интегрированная театральная студия ИТС Круг, где набирают ребят начиная с восьми лет и, в частности, делают «Под небом» – проект с участием подростков с ментальной инвалидностью для коррекционных школ и детских домов; или интегрированная театральная студия «Круг-I», где подростки с ментальными нарушениями занимаются вместе со здоровыми сверстниками на основе авторских методик режиссера Натальи Поповой и тоже играют в спектаклях), станут еще более частыми гостями на главных театральных площадках города.
Так или иначе с развитием и распространением социального театра как явления, инклюзивной работы с подростками ведется все больше, причем на самых разных уровнях. И, в отличие от европейских стран, где она носит преимущественно тренинговый характер или осуществляется на поле современного танца и перформанса, «наши» специалисты порой копают глубже и нередко заходят на территорию драмы. Да и репертуарный театр все чаще обращает внимание на подростков не только как на потенциальных зрителей, но и как на доноров историй – примером тому спектакль все того же Дмитрия Крестьянкина «Деревня и я», который с большим успехом идет в Черной комнате РАМТа. Российский Молодежный с его читками пьес про и для подростков, лабораториями и даже инклюзивными проектами тут вообще впереди планеты всей. Но это уже совсем другая история, требующая отдельного разговора. Так что продолжение следует.